01.12.2024 Новости
Хочу донести до литераторов ключевую мысль о важности учёта пристрастий целевой аудитории. Проще всего это пояснить на примерах, и вот первый из них.
Одной из величайших книг, основательно повлиявших на историю отдельно взятого народа, является «Новая земля». Пока отложим в сторону труд Якуба Коласа, имеется в виду «Новая земля» (другое название «Обновлённая земля») авторства Теодора Герцля. В ней сформулированы основы политического и общественного устройства еврейского государства в Палестине. Роман издан в 1902 году. Причиной его создания было желание автора в достаточно понятной и популярной форме изложить своё видение создания национального государства. Название книги на иврите — «Тель-Авив», именно оно повлияло на выбор наименования города в Израиле, основанного в 1909 году как небольшое поселение. Роман рассказывает историю безработного юриста из Вены, который присоединяется к миллионеру в морском путешествии. Остановившись в Яффе (Палестина) на пути к цели своего путешествия, персонажи решают посетить Иерусалим. Они находят Палестину отсталой, бедной и малонаселённой землёй. Прошло 20 лет. Те же двое возвращаются в Европу. На своём пути они снова посещают Палестину. Оба удивлены, обнаружив землю, которая кардинально изменилась. Здесь образовалась Еврейская организация, которая официально названа Новое общество для колонизации Палестины, после того как европейские евреи снова заселили Палестину. Страна имеет процветающую смешанную экономику, сочетающую государственную собственность, большую кооперативную индустрию и частную инициативу, которые базируются на самых современных технологиях. Государство является домом свободного, справедливого и современного космополитического общества. Арабы имеют полные права, равные с евреями.
На этом месте, о равенстве прав арабов и евреев, хочется поставить смайлик, но речь о другом – почему книжка завоевала бешеную популярность. Как видно из развёрнутой аннотации, сюжет не блещет гениальностью. Никто из известных мне критиков не нашёл в ней особых литературных достоинств.
Зато она как в яблочко попала в целевую аудиторию – европейских, особенно российских и германских евреев, замученных антисемитизмом. По известному выражению российского самодержца Александра III, «сердце мое радуется, когда бьют евреев». Представителям этой нации требовался собственный дом, и Герцль указал, где и как его построить: в Палестине.
Мне удалось побывать в Израиле, в том числе неподалёку от Сектора Газа, там один из жителей, экс-гражданин СССР, грустно пошутил: Герцль мечтал, чтоб Израиль стал убежищем для евреев, и его мечта сбылась: в каждом нашем доме непременно имеется убежище от арабских ракет.
Шутки шутками, но «Новая земля» является библией сионизма и до сих пор чрезвычайно уважаема и популярна в народе. Северный пригород Тель-Авива, исключительно престижное и дорогое место в Израиле, носит название Герцлия в честь автора. Там очень красиво и аккуратно, не сравнить с большей частью Тель-Авива и его весьма спорными с точки зрения эстетики кварталами байхаусов.
Должен признаться, сам читал «Новую землю» в русском переводе и по диагонали, синопсис взят из русскоязычной «Вики», но не суть.
О ней я вспоминаю, когда на литературных мероприятиях о каком-то авторе говорят: перед вами выступит известный писатель такой-то, что вызывает здоровое веселье. Если он и вправду известный, подчёркивать данный факт бессмысленно, кажите просто: сейчас выступит Стивен Кинг. А если фамилия «известного» ничего не говорит аудитории, хочется ядовито спросить: какие населённые пункты или хотя бы улицы носят его имя.
Другой пример, сугубо негативный. В список материалов, признанных судами Республики Беларусь экстремистскими, он размещён на сайте Министерства информации Республики Беларусь, помещена единственная книжка авторства Адольфа Гитлера. Естественно, я не собираюсь излагать здесь её содержание и основные положения, иначе нарушу несколько законов нашей страны, уж тем более не призываю скачивать её из интернета для прочтения. Прошу поверить на слово: книжка не обладает выдающимися литературными качествами, а в мемуарной части, где автор вспоминает юность, откровенно скучна. Но кое-что позволило будущему вождю нации всю эту нацию буквально поставить на дыбы, вбить в голову соотечетвенников самые маразматические идеи, да так крепко, что многие годы по окончании Второй мировой войны и на фоне антигитлеровской пропаганды те продолжали верить, что наци были «хорошими парнями», а их поражение – величайшая историческая несправедливость. Знаменитое немецкое покаяние пришло много позже. В чём причина эффективности нацистской пропаганды, основы которой заложила упомянутая книжонка? Они спекулировали на негативных чувствах граждан Веймарской республики, переживавших разгром кайзеровской армии и последствия жёсткого Версальского мира. Достаточно для обмана было найти слова, убеждающие: вы – не виноваты, все беды Германии из-за врагов внешних и внутренних, стоит их победить, что несложно, и Дойчланд расцветёт. Как следствие, воодушевлённые реваншизмом бюргеры отдали голоса на выборах в Рейхстаг в пользу НСДАП. Последствия вы знаете.
Как и Герцль, фюрер попал в целевую аудиторию как в яблочко. Евреи создали своё государство после того, как гитлеровцы уничтожили шесть миллионов евреев и десятки миллионов людей других национальностей. Как всё взаимосвязано!
Подобных примеров литературного успеха хватает. Тоненькая брошюрка «Манифест коммунистической партии» Маркса-Энгельса вон сколько шороху навела, отголоски слышны до сих пор, потому что затронула тонкие струны души миллионов, а сейчас и миллиардов людей, неудовлетворённых материальным положением и мечтающих о более справедливом обществе. Хоть коммунистический эксперимент, с размахом поставленный в СССР, в Китае и многих других государствах, провалился, поэтические метафоры «Манифеста» до сих пор бередят умы: призрак бродит по Европе, призрак коммунизма…
Бог с ней, с большой политикой, или, скорее всего, при упоминании нацистов уместнее говорить о дьяволе. Возьмём более локальный пример. «Как закалялась сталь» Николая Островского имела шумный успех в СССР, расходилась миллионными экземплярами. Персонажи романа, комсомольцы-герои первого постреволюционного времени, представлялись советской молодёжи примерами для подражания. Вот только железнодорожники натурально разевали рот от удивления после знакомства с текстом, но свои соображения осмеливались высказывать только дома в семье, очень тихо и не для посторонних ушей. Мой родной дед был начальником военных перевезок Белорусской железной дороги и рассказал мне, любимому внуку, техническую подоплёку. По большому секрету, который давно сейчас не секрет. Делюсь с вами.
И так, сюжет: надвигается зима, Киев будет замерзать без дров, отопление-то печное. К местам заготовки дров нужно проложить узкоколейку, и горожане спасены. Насыпь, шпалы и рельсы заготовлены. Требуется лишь уложить рельсы на шпалы и забить костыли. Расстояние – единицы вёрст, средний взвод железнодорожных войск справится за пару недель. Если объявить «дембельский аккорд», служившие знают, что это, три десятка солдат, впахивая днём и ночью, справятся с укладкой менее чем за десять дней.
Теперь – внимание. Сотня с лишним комсомольских лоботрясов растягивает стройку на месяцы (!), вымораживая Киев. Тем не менее, этот откровенный саботаж, а комсомольцы, если читать роман беспристрастно и внимательно, работать не умеют, им давай собрания, митинги и комсомольскую любовь, автор преподносит, только не смейтесь, как трудовой подвиг. Самое печальное, произведение основано на реальных событиях.
Глупо? Беспредельно. К тому же нехудожественно. Зато Островский со своим Павкой Корчагиным идеально вписался в чаяния простодушной целевой аудитории.
Хватит негатива, давайте вспомним «Нашу нiву» и её суполку. Великие просветители Беларуси сгинули бы в безвестности, если их целевая аудитория – образованная славянская часть населения белорусских губерний Российской империи не стремилась бы к национальной самоидентификации, Колас и Купала дали ориентир, и он сработал не хуже, чем книга Герцля.
Противоположных примеров, выстрелов мимо целевой аудитории, тоже с избытком. Можете найти их сами, перелистав зависшие и пожелтевшие книжки на уценке в книжных магазинах. Вопрос «для кого это писано?» встаёт сам собой.
Хотите конкретный пример? Есть у меня. Он десятилетней давности, что хорошо: видна динамика до настоящего времени.
Некто, сам автор или кто-то из его спонсоров, вздумал раскрутить в Беларуси оппозиционный литературный проект «Виктор Мартинович». Уровень литературных задатков у автора – не помеха, история знает, когда на вершину писательского олимпа поднимались люди, вообще не сочинившие ни единой художественной книжки, в их числе лауреаты Нобелевской премии по литературе Уинстон Черчилль и Боб Дилан. Маркетинговая ошибка была в другом. Она очевидна из романа «Сфагнум», где устами персонажа сочинитель, как мне кажется, выражает собственное отношение к литературе. Матерные слова забиваю многоточиями, в оригинале они красуются полностью.
«…Я хотел бы таким писателем стать, который про жизнь всё пишет. Вот как есть. А что мы читаем? Откроешь книгу, а там: «Ах, вы не поверите, Натали, я вас так люблю, что в моих ушах поют цимбалы!» — не про жизнь, понимаешь? Не бывает так в жизни. Потому что в жизни — е…ля, говно и пи…ец. А кто про жизнь, как в жизни, пишет, тех специальная писательская мафия накрывает.
— А на х…й мафии их накрывать?
— Чтобы малину не портили. Если появится поц, который все про жизнь начнет х…ярить, это ж только его книги будут покупать. А все остальные пойдут коров пасти, со своими Натали. И те, кто их крышуют, пойдут. Так что ну его на х…й это писательство».
Конец цитаты, отличить Мартиновича от меня легко – мой текст без матюгов.
Разберём ошибку подробнее. Оппозиционная литература 2010-х годов – примерно вся такая, если описывает современность, она сплошь, ещё раз цитирую Мартиновича, «говно и пи…ец», из чего проистекает толстый намёк: во всём якобы виновата власть, некомфортные условия народу обеспечившая.
Что получилось? Мартинович продержался на рекламе, небывалой для СНГ по интенсивности, его опусы прославлялись на всю Беларусь больше, чем остальные книги белорусских авторов вместе взятые, сколько это выжрало денег и усилий даже представить страшно. Как только рекламный бюджет иссяк, Мартинович исчез с радаров, сошёл с дистанции, хоть интересующиеся могут убедиться: что-то он ещё кропает.
Анализируем ключевую ошибку. Целевой аудиторией избрана недовольная часть населения, оппозиционная. До 2020 года оппозиция у нас была представлена почти исключительно творческой интеллигенцией, пока не произошли события, от литературы далёкие, на них останавливаться не буду. Интеллигенты в основной своей массе – эстеты. Ещё раз перечитайте, сдержав рвотный позыв, приведённый фрагмент и сами себе ответьте на вопрос: много ли среди культурных людей найдётся поклонников подобного.
Мне возразят: кто-то роман всё же читал, он вполне себе ничего на фоне типовой и ещё более отстойной оппозиционной прозы вроде «Лабуха» Некляева про совокупление с козой. «Сфагнум» хотя бы свободен от зоофилии.
А я не сдамся и проведу параллель. В одном из фильмов серии «О чём говорят мужчины» с участием коллектива «Квартет И» есть замечательный эпизод, в котором далеко не бедный персонаж, имеющий возможность питаться в ресторанах с мишленовскими звёздами, говорит товарищам:
«- Мне иногда с похмелья прямо хочется какую-нибудь, знаешь, гадость съесть. Вот этот... чебурек или сосиску в тесте. А ещё вот этот, беляш! Такой жирный, промасленный весь. Вот прямо хочется. Не знаю, почему так?»
После описанного диалога его участники, путешествующие из Москвы на юг на авто, останавливаются у придорожного кафе и жуют «гадость».
Кто катался по России, знает – подобным на дорогах торгуют весьма интенсивно, чебуречные, беляшовые и шашлычные процветают на всех оживлённых трассах, их завсегдатаи – нетребовательная публика, причём качество непритязательной пищи, как правило, вполне приемлемое.
А теперь мысленно попробуем открыть точку по продаже «гадости» в элитном районе российской столицы, в Москва-Сити, где преобладает эстествующий и требовательный контингент из числа владеющих недвижимостью на Рублёвке или на Патриках либо стремящихся туда попасть. Много ли купят беляшей с похмелья? Там, где чашка кофе с микроскопическим пирожным стоит несколько тысяч российских рублей, попытка продавать беляши – выстрел мимо целевой группы потребителей.
Я не касался моральной и идеологической стороны «творчества» Мартиновича и ему подобных. Плоды их деятельности – типичная «гадость», они являются непроходными в постсоветской Беларуси не только по эстетическим и нравственным критериям, но даже в силу объективного непопадания в рынок, в целевую аудиторию.
Как в неё угодить, как ей потрафить? Больше общайтесь с народом! Узнавайте, что волнует наших людей, что болит, к чему стремятся, чем гордятся, о чём говорят, что хотят услышать. Уж точно не «е…ля, говно и пи…ец» в духе Мартиновича, давайте все хором поблагодарим этого энтузиаста за допущенные косяки, будем на его ошибках учиться и их не повторять.
Ноябрь 2024 г.
Примечание: иллюстрация «Лев Толстой пишет роман на ноутбуке» создана с помощью нейросети Dream, промпт Leo Tolstoy is typing the text of a novel on a laptop.
Все публикации в помощь писателю здесь: http://www.oo-spb.by/index.php?id=6238
Больше новостей читайте в нашем телеграм-канале Союз писателей Беларуси